Через месяц и три дня после своего 96-летия. Трудно что-либо сказать. Какое-то время уже дело к этому шло, а поверить невозможно. Один его многолетний сотрудник как-то метко заметил, что Израиль Моисеевич доставляет контрпример ко всем мыслимым стереотипам о великих людях. Казалось, что время над ним не властно, и этот неистощимый генератор энергии ничто не в силах затормозить - увы, этот контрпример к законам природы всё-таки не сработал.
О его преобразующем влиянии на математический ландшафт напишут подробные обзоры. Перечислят непостижимый уму огромный список его учеников и сотрудников, составят реестр открытых им и его учениками новых направлений и понятий. Но исходящий от него магнетизм, приведший в математику не одно поколение молодых талантов, адекватно передать, я думаю, не получится.
Для меня он что-то среднее между математическим отцом и дедом. К роли отца (то есть непосредственного Учителя), пожалуй, всё-таки ближе один из его лучших учеников Иосиф Бернштейн, с которым я познакомился на легендарном семинаре И.М., будучи студентом-второкурсником. А на семинар меня привел сам И.М. Было это по-моему осенью 1970-го, когда он организовал очередной поток спец-математики во второй московской школе, и Витя Гутенмахер порекомендовал ему в качестве помощников четырех недавних выпускников этой школы - в их число входили ныне известный математик Боря Фейгин и я. Помню нашу первую встречу, когда И.М. гулял с нашей четверкой по улицам несколько часов, как всегда перескакивая с предмета на предмет, и мощное (наверняка знакомое многим) ощущение, что тебя вводят в захватывающий новый мир, где ты будешь заниматься самыми важными на свете задачами в компании бесконечно талантливых и увлеченных людей. И что этот новый мир - куда ближе и доступнее, чем тебе казалось. Заряд, которого хватило на много лет. Никогда в жизни не встречал человека, сколько-нибудь приближающегося к И.М. по способности "зажигать" людей и создавать у них чувство важности своей работы и причастности к построению огромного здания математики.
Наше тесное математическое сотрудничество продолжалось около десяти лет - от первой совместной заметки в 1984 до книги, вышедшей в 1994. Невозможно перечислить, сколь многому я у него научился (а еще большему, к сожалению, научиться не удалось и уже не удастся). Человек он был очень крупный и очень неоднозначный, с колоссальным темпераментом и напором, который выдержать было крайне непросто (и многие не выдерживали). С его уходом и математика, и жизнь станут намного беднее ...
Update 1: Some links. English: New York Times, Los Angeles Times, BBC broadcast, AMS, Rutgers University, Noncommutative Geometry blog, Terence Tao's blog, The n-Category Café blog.
Russian: Полит.ру-1, Полит.ру-2 (отклики), Полит.ру-3 (интервью с А.Б.Сосинским), Троицкий Вариант, snob.ru, sasha-br's blog, Litsyn's blog, Sasha Shen's blog.
Update 2: Только что позвонил Володя Дринфельд и, как у него принято, уличил в неточности. С Иосифом мы познакомились вместе с ним на сборах на международную олимпиаду школьников летом 1969 года. Но там речь шла только об олимпиадных задачках, а серьезное математическое знакомство и начало совместной работы произошло-таки на семинаре И.М., как и написано выше. Вместе с Сашей Бейлинсоном, Володя уже несколько лет ведет Geometric Langlands Seminar, видимо являющийся максимально возможным приближением к семинару Гельфанда в американских условиях (например, по неограниченности времени докладов). Он дал мне ссылку на английский перевод басни Козьмы Пруткова "Незабудки и Запятки", выполненный в рамках этого семинара. Как там совершенно справедливо отмечается, И.М. любил вспоминать эту басню, когда докладчик, по его мнению, погрязал в несущественных деталях.
Update 3: I guess, I have to apologize to my non-Russian-speaking readers for writing this post in Russian. I certainly have not anticipated that it would attract such an attention. Let me also use this opportunity to add here a tribute by my friend and colleague Masatoshi Noumi (Kobe, Japan) (with his kind permission):
Dear Andrei,
I just found your blog referring to the death of I.M. Gelfand.
I am recollecting my special memories of a month in the
spring of 1989 when I accompanied him during his stay in
Japan. It was an irreplaceable fortune for me that I had a
chance to travel Kyoto, Nagoya and Tokyo with a real mentor,
talking all the time on various things in mathematics.
I would like to pray for him with respect and gratitude to
our great father/grandfather in mathematics.
Masatoshi
11 comments:
Светлая память!
( Вот уж кого мы на самом деле не позабудем...)
bukvoyeditsa: да уж, здесь это не фигура речи ...
R.I.P. And thanks for sharing interesting memories on the more personal aspects of this great man. I hope someday somebody will write up a text about the unique atmosphere of his seminar too.
Successful Researcher: there must be some personal recollections about the Gelfand seminar scattered in the literature. There will be more, I am sure.
There are literally hundreds (if not thousands) of us who have been touched by his genius and his love of math through his seminar and personal interactions.
Alexei: yes, I feel the same way.
Какое огромное влияние Израиль Моисеевич оказал на различные области внутри математики хорошо известно.
Хочется добавить, что его глубокие идеи также проливают свет на роль математики вне ее самой, в особенности, в мало формализуемых областях. Примером может служить клиническая медицина, и проблемы ее формализации.
Израиль Моисеевич начал свои исследования в области "медицинской информатики" в конце 60-х годов, когда этот термин еще не употреблялся. Он организовал группу математиков и врачей, и этой совместной работе он посвятил многие годы своей жизни. Мне посчастливилось работать в этой группе с 1985 года. Надеюсь, что воспоминания этого яркого периода будут написаны.
Основные идеи такие как гипотеза о структурной организации врачебного знания, идея структурных единиц и метод диагностических игр самобытны и по-прежнему актуальны.
Ева: цЕлую вечность не виделись! Про вклад в медицину не мне судить. Мне, правда, кажется, что И.М. с некоторым скептицизмом относился к прямолинейным применениям математики к медицине, биологии, и т.д. Иными словами, считал, что если уж заниматься медициной и биологией, то надо вникать в предмет и становиться специалистом, а не претендовать на то, что математика сработает как палочка-выручалочка. Ну собственно, упомянутые Вами (или тобой?) идеи и не требуют никакой специальной математики, насколько я понимаю.
светлая память.
(не удается "откручивать" ленту достаточно далеко назад;
только сейчас узнала, из чьей-то еще записи в LJ...)
Катя
Да, Андрей, ты прав, не виделись давным-давно. По-моему, когда-то мы были с тобой на ты, и я не вижу причин переходить на Вы.
Упомянутые мной идеи не требуют никакой специальной математики, но для того, чтобы к ним прийти необходима математическая культура мышления.
Разумеется, Израиль Моисеевич относился более, чем скептически к прямолинейному применению математиматических методов в области медицинского прогнозирования; такой подход он называл "математизацией". Он всегда предостерегал от желания включить все, как он говорил , " в прокрустово ложе известных математическич структур". Это самое " прокрустово ложе" было у всех на слуху.
Израиль Моисеевич подчеркивал, что математика в процессе развития становилась все более подходящим языком для работы в таких областях, как физика, техника, etc , но что этот язык нельзя непосредственно применять в таких областях как клиническая медицина или биология.
Привлекательность работы в области диaгностики и прогнозирования в клинической медицине заключается в том, что oна требует выработки нового языка ( знание предметной области при этом необходимо, но не достаточно).
Результатом должно быть построение "адекватного языка" и нахождение структур, на которых основывается решение. Именно в этом широком смысле Израиль Моисеевич представлял себе роль математики в мало формализуемых областях.
Если ты помнишь, И.М. очень любил "крылатые выражения". Так вот, неразвитость формализованного языка описания живых систем, он называл "ахиллесовой пятой современной цивилизации".
Ева: спасибо за уточнение. Всё ты правильно говоришь, конечно. (Офф. Было бы здОрово повидаться после стольких лет. Будешь в наших краях, дай знать, если захочешь.)
Post a Comment