Побывали на встрече, посвященной 75-летию со дня рождения Анатолия Александровича Якобсона. Мероприятие получилось очень длинным - без малого 5 часов. Среди прочего, была представлена только что вышедшая в Бостоне книга «Памяти Анатолия Якобсона», которую мы прямо там и приобрели. Большинство материалов в книге доступны онлайн на Мемориальном сайте Анатолия Якобсона. Сайт поддерживает Александр Зарецкий, и он же был основным организатором бостонской встречи и одним из составителей книги. Многие материалы на сайте и в книге - это сделанные им записи его бесед со многими людьми, знавшими и любившими Анатолия Александровича (не могу называть его по-другому - как-никак, он был моим учителем истории и даже классным руководителем в незабвенной Второй Школе). Для встречи Зарецкий подготовил массу материалов - записи радиопередач с участием Якобсона, записи того, как он читает стихи, прекрасную подборку фотографий, и даже видео-фрагменты с московской встречи во Второй Школе, прошедшей этой весной по тому же поводу (приятно было полюбоваться моим одноклассником Юрой Збарским (он же Георгий Ефремов), прочитавшим перевод Якобсона из Туманяна, а также промелькнувшим на экране другим одноклассником - ЖЖ-юзером Витумом).
Народу пришло довольно много, по большей части, уже немолодых. Не все выступления были на мой взгляд одинаково удачны, и довольно много было затянутых, но некоторые очень понравились - например, очень хорошо выступил Павел Литвинов, которого я никогда раньше живьем не видал.
Словом, о затраченном времени не жалеем. А воистину подвижнические усилия Саши Зарецкого по сохранению и преумножению воспоминаний об Якобсоне вызывают глубокое уважение и благодарность.
8 comments:
Спасибо.
Я как раз только что успел написать Зарецкому про отсутствие откликов на вечер. Пришлось вдогонку исправляться.
Витя, а про московскую встречу где-нибудь написано? Что-то не могу вспомнить.
Жаль, что не смог прийти: слишком далеко от Бостона. Как будто вчера: сентябрь 1966 года, седьмой класс, первый урок истории. Дверь распахивается, он влетает, с портфелем в руке, с большой картой под мышкой, и сразу начинает говорить. Потом было и длительное изучение опричнины, и лекции, и субботник под его началом. Последний раз видел Анатолия Александровича: он уже не работал в школе.
Я шел утром, говорил с кем-то; он идёт навстречу, и чуть не набросился на меня. То ли я сказал "обоих" вместо "обеих", то ли "обеих"
вместо "обоих". Он услышал и: "Лёня, как так можно, Вы же интеллигентный мальчик!"
Лёня, привет! Ты знаешь, а я, как ни пытаюсь, из уроков истории ничего конкретного не могу вспомнить, кроме общего ощущения интеллектуального фейерверка. А вот лекции о поэзии, включая самую знаменитую (О романтической идеологии), и диспут об эстетике Чернышевского очень даже помню.
Андрей привет! Я тоже не всё помню, но изучение опричнины помню хорошо. Лекция о романтической поэзии -- как вчера. На какой лекции была дискуссия с Фейном? Совершенно не помню, что Герман Наумович говорил. Наверное это не справедливо: Фейн был отнюдь не дурак, но Якобсон его забивал. Кстати, вполне естественно, что на вечере в Бостоне были люди не молодые: мы ведь почти что самые молодые, кто его знали.
Дискуссия с Фейном была отдельным событием. Вот как ее описывает сам Герман Наумович в своих воспоминаниях на Мемориальной Странице (правда, не упоминая, что вторым участником был он сам!):
"Однажды после уроков в день очередной Толиной лекции должна была состояться дискуссия об эстетической теории Чернышевского. Мы договорились с Толей, что после его разгромного анализа этого псевдофилософского примитива, лежащего в основе русской материалистической эстетики, выступит один из коллег-словесников в качестве оппонента: надо было, чтобы «там» увидели, что был «дан отпор»: мы все дорожили школой, в которой, в частности, сам Толя мог работать относительно свободно. Толя, по видимости, с полным пониманием отнесся к этой идее. Но когда его оппонент начал (весьма неубедительно) доказывать то, во что сам не очень верил (и Толя это знал!), Якобсон не выдержал: сидя среди слушателей, он сначала застонал (на весь зал), потом стал выстреливать остротами, но в конце концов …ворвался на сцену и, как это часто с ним бывало в минуты полной растерянности от чего-то крайне абсурдного, схватил себя за волосы, заметался и, заикаясь от гнева, довел разгром материалистической эстетики, а заодно и ее незадачливого защитника до беспощадного финала."
Я, кстати, помню, что поставил точку в этой дискуссии Феликс Александрович Раскольников, разрядив ситуацю шуткой, когда она и в самом деле достигла опасного накала. Фейн напирал на то, что эстетические воззрения Чернышевского уже неактуальны, так что их надо просто изучать в историческом плане. Якобсон прокричал что-то вроде "Ну как же неактуальны, когда я только вчера слышал по радио, как их прославляли." На что Феликс Александрович хладнокровно заметил из зала: "Ну вот видишь, это уже вчерашний день." Все засмеялись, пришли в себя, и дискуссия закончилась.
Как же нам всё-таки повезло столкнуться в школьные годы с людьми такого калибра! А Якобсон, конечно же, был необуздан и неуправляем, но ведь и мальчишка же совсем по моим теперешним ощущениям (моложе моего сына!).
Ты знаешь, кроме своей короткой записи по горячим следам (http://vitum.livejournal.com/54589.html), ничего не вспоминаю.
Витя, я видел, конечно, эту твою запись, но хорошо, что ты напомнил. По моим стандартам, не такая уж она короткая. :)
Post a Comment